Ариадна: Школа Пифагора в Кротоне

Я — Пифагор — вновь открываю Свою Школу на Земле!

 Здесь и сейчас и с вашей помощью,

 Мои друзья, — сему положено начало!
Хотел бы Я привлечь вниманье молодёжи
к Законам бытия и к смыслу жизни!
Хотел бы к Мудрости — любовь привить!
И красоту Земли восславить!
Хотел бы нравы Доброты сделать
основой жизни для сообщества людей!
И в мир Божественных Любви,

 Покоя и Блаженства раскрыть — для тех,

 кто устремятся сильно, — настежь дверь!

(Пифагор. В: «Классика духовной философии и современность»)

Глава первая:
Подруги

        Ариадна приняла ванну. Рабыни умастили её тело благовониями и дорогими маслами, расчесали её роскошные волосы. Облачённая в наряд из тонкой дорогой ткани с вышивкой золотой нитью по краю, она была, как само воплощение изящества.
        Она подошла к серебряному зеркалу, которое во всей красе отразило великолепие её тела.
        Одна из рабынь — с низким поклоном — подала ларец с украшениями. Из множества дорогих изысканных изделий Ариадна взяла лишь тонкой работы диадему. Она поправила волосы и скрепила их этим украшением в виде тонкой золотой веточки с жемчужинами.
         Ариадна жестом приказала рабыне удалиться.
        «Что ещё нужно тебе?» — мысленно говоря сама с собой, отражённой в зеркале, спросила Ариадна.
        Изысканная роскошь дома, украшения, наряды…
        Богатство, подаренное отцом, было велико. Отец и мать теперь живут в Афинах и не донимают её родительской опекой. Самые красивые и богатые женихи просят её руки, и она сама может выбирать…
        Мысли текли плавно, продолжался как бы диалог с прекрасным отражением, которое Ариадна видела в зеркале:
        «Чего ещё ты хочешь? Замужество? Дети? Стоит только выбрать одного из поклонников — и это станет реальностью.
        Чего же не достаёт тебе?
        Судьба обласкала, словно тёплое море. Отчего же такая пустота внутри?
        Или нужно понять — зачем всё это?
        Пройдёт ещё десяток иль два десятка лет — и красота увянет. Что же останется тогда? Что будет с этой прекрасной Ариадной?»
        Ариадна отогнала мысли о старости и смерти…
        Сегодня она ждала свою подругу Ференику, которая обещала её навестить.

* * *

        Ференика, красавица с огненно-рыжими вьющимися волосами, словно влетела в дом Ариадны и внесла в окружающее пространство всю неуёмную живость своей натуры, восторженные и изумлённые возгласы, заливистый смех.
        Подруги нежно обнялись. Изысканное угощение сопровождало и услаждало их беседу. Они долго обсуждали женихов Ариадны, но ни кому так и не было отдано предпочтение.
        Ариадна вздохнула:
        — Всё это хорошо, но сердце не горит любовью ни к одному из них… И вот — замужество, рождение детей, а после старость, смерть? К чему всё это?! Зачем должна увянуть и сойти в могилу красота?! Зачем она цвела?! Должно же быть у жизни назначение! — Aриадна, наконец, высказала вслух все мысли, что омрачали сегодня её утро.
        — Ты рассуждаешь, как философ. Ты слышала уже это слово, обозначающее мудреца, который мудрость возлюбил превыше всего? Ты уже бывала на выступлениях его? И речи его слыхала?
        — Ты — о ком?
        — Так ты не слышала о неком Пифагоре? Он здесь — недавно. И — организует школу для нравственного воспитания молодёжи или что-то в этом роде. Речи, что он произносит, многих восхищают! И говорят, что он хорош собой, как Аполлон. И — обладает силой Зевса!
        Рассказывают, что он — обладатель Божественного Знания, полученного свыше! Быть может — от самих Богов!
        И говорят, он оттого зовётся Пифагором, что Пифия в дельфийском храме ещё до его рождения уже предсказала его родителям великую судьбу их сына!
        Ещё такое говорят, что он в Египте стал жрецом. И — изучал магию и математику халдеев в Вавилоне. А ныне он решил рассказывать о том, что знает, — людям открыто.
        И завтра — он тоже выступает! Ты можешь поехать и послушать его речь! Тем более, что все достойные внимания мужчины там тоже будут! И ты сможешь блистать своей красотой!
        — А ты — поедешь?
        — Нет… Я там умру от скуки! Я не похожа на тебя и рассуждения о назначении жизни меня вгоняют в сон. Я жить хочу, а вовсе не рассуждать о смысле жизни!
        Уж если молодость и красота сейчас во мне сияют — я этим насладиться хочу сполна, не думая о старости и смерти!
        Ну, я прощаюсь! Ждёт меня теперь мой пламенный поклонник! И сегодня мы будем развлекаться с ним всю ночь до утра! Я не готова поменять свиданье это — на речи лучшего из мудрецов! Ты мне потом расскажешь об этом Пифагоре!
        Прости, подруга, но я — такова! До встречи, дорогая!

Глава вторая:
Речь Пифагора перед жителями Кротона

        На следующий день Ариадна решила отправиться на выступление Пифагора.
        Она заняла место в амфитеатре. Собрались здесь многие граждане Кротона, чтобы послушать этого мудреца, который называет себя философом — то есть, любящим мудрость.
        До её слуха доносились разговоры о Пифагоре между собравшимися:
        — Говорят, что он был в Египте и обучался у жрецов пирамид.
        — Говорят, что он может разговаривать с животными — и те его слушают и понимают.
        — Рассказывают, что жители одной деревни жаловались на медведя, который нападал на скот. А Пифагор с ним говорил — и убедил питаться только растительной пищей и не вкушать мясное. И, говорят, медведь его послушался и больше не причинял разорения.
        — И сам Пифагор мясное не вкушает никогда!
        — Всё это — выдумки! Не стоит верить сплетням и болтовне на рынке!
        — А слышал ты, будто бы сам Аполлон даровал ему золотое тело?
        — Сейчас мы сами увидим: из золота ли его тело! Ты вечно веришь россказням пустым!
        — Да вот же — и он! Идёт!
        … Пифагор вышел на середину амфитеатра. Он двигался медленно. И, пока Он шёл, разговоры смолкли и опустилась тишина.
        Эта прозрачная тишина словно обняла, наполнила каждого из слушающих.
        После этого Пифагор начал говорить:
        — Я рад вновь приветствовать вас, жители Кротона!
        В прошлую нашу встречу мы говорили о душах: о том, что не однажды души приходят, воплощаясь в тела, в сей видимый нами мир. Потом покидает каждая душа — со смертью оболочки своей телесной — мир плотный и, новым телом облекаясь, рождается опять, спустя годы, а иногда и века.
        Совершенствование души — вот цель всех воплощений!
        Сегодня же я хотел бы говорить с вами о добродетели.
        Добродетель — это деяния добра. Это есть свойство душ, которые имеют счастливое желание творить добро — и осуществляют это в жизни.
        Как думаете вы, отчего добродетель прекрасна, а пороки — безобразны?
        Замечали ли вы, что, если человек с удовольствием совершает постыдное, то его удовольствие весьма скоротечно? Очень скоро от такого удовольствия не остаётся ничего, но лишь отвращение и скука охватывают такого человека. И он вновь стремится найти какой-то источник для получения удовольствия… Эта никогда не утоляемая до конца жажда влечёт его… среди бессмыслицы такой жизни…
        И следует знать, что последствия постыдных деяний будут в будущем формировать судьбу такого человека.
        Напротив, легко увидеть, что, когда усилия направлены на совершение достойного, — то добродетель порождает благо внутри и вокруг такой души!
        Радость от деяний добра согревает и облагораживает души!
        Такие усилия развивают силу души!
        А плоды тех усилий остаются с душой, формируя её будущую судьбу. Они образуют красоту души, которая не отнимается от неё и со смертью тела!
        При рождении же в новом теле — все обретённые и прекрасные свойства получают новые возможности для роста и совершенствования!
        Так что — в результате соответствующего труда над собой — душа может стать прекрасной и подобной Богам Бессмертным!
        По законам мироустройства — к человеку всегда возвращается то, что сам он подарил миру.
        Что значит: «подарил миру» — вы спросите?
        Мироздание всё — цельно, едино. Взаимосвязаны между собой и твари, покрытые шерстью, и твари пресмыкающиеся, и твари водные, и твари крылатые, и всякое зерно плодотворное, и деревья, и травы, и многообразие разных цветов цветущих, и люди, и горы, и моря, и светила небесные. Боги Великие соединяют и направляют такие связи в этом тварном мире.
        Мироздание живёт по законам Гармонии.
        Так постепенно: от крупиц сознания в мельчайших тварях — растут души в телах растений и животных. А, обретя тело человека, великая возможность пред душой раскрывается: преображение в Бога!
        Каждая частица Мироздания — на Целое влияет. И тот, кто зло творит, — тот нарушает Гармонию своею жизнью и делами своими. Он… пока ещё не знает, что вред наносит самому себе, когда вредит другим.
        Вот, например, взглянем на ветви дерева. Они раздельны, но составляют единое в организме целого дерева. Вот так же и все существа, в числе которых люди, — подобны ветвям в жизни Целого. Они не замечают, что у всех у них единый Корень: единый Божественный Источник жизни всего. И вред, чинимый якобы всего лишь другому существу, есть вред для Целого.
        Вот почему Законы развития Целого подразумевают воздаяние болью — за зло и воздаяние счастьем — за добро.
        Так постепенно Боги направляют души к пониманию того, что есть любовь, Свет и благо.
        Доброжелательность и деяния добра и справедливости в отношении всех существ — это я почитаю основой праведной жизни.
        Нравственное поведение дарует нам свободу, хотя многим может казаться, что это — не так.
        Безнравственное же поведение порабощает человека. Хотя поначалу он может этого не замечать и не догадываться о последствиях своих безнравственных поступков. А ведь большинство из них есть зло, творимое по отношению к другим существам.
        Может человек полагать, что ограничения, налагаемые на него нравственными нормами, стесняют его желания жить так, как ему вздумается. И может ему даже казаться, что несоблюдение нравственных правил даёт свободу…
        Но так бывает оттого, что не видит человек всей картины Целого в Мироздании, не ощущает своей неразрывной связанности с этим всеобщим Целым, малой частью которого является каждое существо.
        Повторю, что любой вред, чинимый другому человеку или иному созданию, возвращается дурной судьбой к тому, кто этот вред причинил. От этого воздаяния не скрыться, не спрятаться! От Божественного всеведения не укрыть даже мысли наши!
        Бессмысленно человеку ложью перед самим собой и самооправданием прикрывать свои пороки и пытаться сделать неслышным голос совести! Это подобно тому, как если отвернуться от надвигающегося бедствия, встав спиной к нему, — чтобы не видеть приближающуюся расплату, и думать, что в этом и есть спасение…
        Напротив — нужно обличать в себе пороки и их искоренять! Тогда — проблемы и беды вскоре покинут наши жизни!
        Такое врачевание души — врачует и тела, и судьбы наши! Только оно — помогает обрести счастье в жизни!
        Нравственность, когда она соблюдаема человеком, заблаговременно печётся о его здоровье и судьбе, не порождая в будущем его несчастья и болезни!
        Благоразумие — это есть разум, наполненный желанием блага всем и всему, а вовсе не только самому себе!
        Есть идеалы в уме у каждого человека: то есть, каким он хотел бы быть. Эти идеалы возможно создать подлинно прекрасными! И можно стремиться их в свою жизнь воплотить!
        Возмóжно человеку стать таким, каким он хочет лишь казаться в глазах других людей. Но можно привести в гармонию в себе и внешнее, и внутреннее — и это будет честностью и чистотой!
        Лицемерие есть маска для других людей. Но она не прячет от Божественных Взглядов то, что человек стремится скрыть. И она не делает истинным то, что стремится он лишь показать пред другими людьми!
        Это возможно — все душевные силы в себе привести в гармонию!
        Тот, кто живёт в гармонии с самим собой и с миром — приятен людям и радует Богов!
        Не знающий же назначения жизни и своих целей человек подобен праздному зеваке, который стоит или слоняется на дороге и ничего полезного не делает сам, но лишь преграждает дорогу другим! Так бредут очень многие люди по жизни, предаваясь удовольствиям лишь для плоти. Проходят они путь от рождения до смерти тела, не мнóго получая блага от такой жизни на Земле!
        Когда душа обретает правильное понимание и цель в жизни, то вся энергия, растрачиваемая прежде на бесполезное, направляется теперь на главное.
        Эмоции и мысли в которых человек живёт, а не только поступки, — также влияют на его судьбу.
        Чахлый и увядающий цветок не радует никого и никому не интересен. Так и вечно печальные, жалующиеся на судьбу, осуждающие других, хилые и немощные телами и душами — притягивают к себе таким своим образом жизни, мыслей и эмоций неблагополучие и в дальнейшем. А ведь вместо этого — можно менять свою жизнь и, по мере сил, выходить из порочных кругов отчаяния, недовольства, тоски и страданий!
        Гневные, проявляющие силу для насилия над другими — вызывают страх. Нет состояний душ, более омерзительных, чем гнев и страх! Их участь — печальна!
        Благоухание же прекрасных качеств души распространяется вокруг! И так же, как прекрасный цветок влечёт к себе и бабочек, и медоносных пчёл, так и прекрасные души благоуханием добра и гармонии привносят в жизнь и свою, и окружающих — успех, благополучие! Такое состояние, в частности, привлекает других людей добра — быть рядом!
        Но в судьбах может переплетаться много последствий земных деяний. Последствия злодеяний прошлого могут настигнуть душу, спустя значительное время. Так же и «рог изобилия» не обязательно сразу начинает осыпать наградами решившего изменить себя. Ведь обычно проходит время, прежде, чем душа уверенно меняет свою нынешнюю судьбу своими мыслями, эмоциями и делами.
        Но любые трудности можно использовать для совершенствования себя!
        Человек властен в любых событиях и обстоятельствах увидеть для себя благо!
        Будем же принимать как уроки мудрости — любые свои достижения и поражения!
        … Ариадна слушала — и волны золотого Света касались её нежностью, любовью, покоем. Пришло и укрепилось понимание того значения, которое несли в себе слова Пифагора.
        Это были не просто слова, но они несли собою Божественные Силу и Знание!
        Кто он? Каким Богам он поклоняется? Чего он хочет? Отчего его так внимательно слушают все эти столь разные люди?
        … Пифагор тем временем продолжал:
        — Сила человека может быть обращена на то, чтобы подчинять себе других. Но та же сила может быть направлена на то, чтобы дисциплинировать свои желания и эмоции, мысли и намеренья.
        Благонравие есть устроение всего в душе — в соответствии с принципами добра и желания блага всем окружающим существам.
        Попробуем об этом подумать широко!
        Необходимо относиться с любовью не только к родителям и детям, жёнам и мужьям!
        Но любить надо и растения, что приносят нам пищу и даруют красоту на Земле!
        И птиц вместим в свою любовь, кои услаждают слух!
        И всю природу возлюбим, которая так создана Божественною Силой, что всё вокруг дарует человеку благо, если он сам с любовью здесь всё вершит!
        И Самого Изначального Создателя, Творца всего — надо научиться любить и почитать!
        Это есть мудрое начало для того, кто путь к добру хотел бы сам начать прямо теперь! Решение такое каждый может для себя принять ныне!
        А в следующий раз мы поговорим более подробно о том, как это всё осуществить. Поговорим — о способах, возможностях и целях преображения души. В частности, коснёмся назначения жизни человека здесь на Земле.

Глава третья:
Леонардос

        Всё ещё под впечатлением от услышанного, Ариадна медленно спустилась по ступеням амфитеатра. Почти все слушатели уже разошлись, лишь немногие обступили Пифагора и задавали вопросы.
        Чуть в отдалении Ариадна увидела молодого мужчину, который показался ей знакомым. Прекрасно сложённый, густые светлые вьющиеся волосы, некоторые пряди которых так выгорели на солнце, что стали светло-золотистыми. Сияющие глаза.
        Ариадна на могла оторвать взгляд, ибо что-то ещё, удивительно прекрасное было в нём. Он чем-то походил на самого Пифагора, но не внешне! Он, как и Пифагор, излучал Божественную Энергию — чистую и сияющую…
        И вдруг она вспомнила: это же — её друг детства из Афин, Леонардос!
        Ариадна радостно подошла:
        — Неужели это ты, Леонардос?
        — Да, Ариадна! Как я рад тебя видеть! Ты стала такой красавицей!
        — Я тоже очень рада, Леонардос! Ты так изменился! Я с трудом смогла тебя узнать! Ты — вместе с Пифагором?
        — О да, Ариадна! Я сильно изменился за последнее время — именно благодаря ему!
        Да, я — вместе с ним! Мы здесь строим школу, в которой будет обучение для тех, кто к Мудрости и Красоте стремятся.
        Там будут храмы, где можно в тишине пребывать и слушать Божественные Откровения, также — и дома для всех учеников, и амфитеатр, в котором будем слушать Пифагора! Там будут и дорожки вдоль моря, и место для купания, и сад прекрасный!
        Хочешь, пойдём со мной? Я покажу тебе всё это!
        — Да, пойдём! Мне было очень интересно слушать его речь!
        … По дороге они беседовали:
        — Расскажи: как ты познакомился с Пифагором?
        … Леонардос задумался ненадолго, затем начал рассказ:
        — Сейчас даже вспоминать стыдно… Был суд над тремя гражданами Афин. Поочерёдно выступали ораторы — в обвинение или в защиту. Обвинение было ложным, предлагаемый приговор — жестоким. Выступивший в их оправдание оратор был неумел, его высказывания в защиту обвинённых были слабы и неизысканны. Он то краснел, то бледнел от возбуждения, но не мог связать свои мысли в стройные доказательства и облечь истину в слова…
        Мы с приятелем — по тогдашней нашей привычке — ходили на такие собрания, чтобы позабавиться, поупражняться в остроумии. Но мы никогда не выступали публично. Нас никогда не волновал результат, но было лишь ложное наслаждение от ощущения собственного превосходства над другими — превосходства в уме и в красноречии…
        И вот, уже обсмеяв между собой нелепость обвинений, мы язвительно осмеивали и неловкого защитника.
        Вдруг рядом оказался Пифагор.
        Он предложил мне выступить в защиту обвиняемых — выступить лучше того человека, который так явно терпел поражение и проигрывал в мнении тех людей, которые сейчас должны будут вынести приговор.
        Я поначалу отказался, сказав, что эта суета вокруг нелепых обвинений — смешна…
        Пифагор ответил тогда:
        — Но за этими словами — судьбы тех троих людей! Неужели тебе не хватит смелости и ума применить своё красноречие для их защиты?
        … Он тогда задел мою гордость. И я выступил.
        Надо отметить, что первое моё публичное выступление было не слишком удачным, но оно имело большой успех.
        Я высмеял доводы и неумелых обвинителей, и нелепые высказывания защитника, осветил ситуацию так, как её понимал. Под бурное одобрение всех слушателей обвиняемые были оправданы.
        Самым неожиданным для меня была благодарность того неумелого защитника, Феорита, за эту мою речь. Его совсем не задели мои колкие насмешки над его выступлением. Он искренне радовался, что моё красноречие доказало правду и спасло людей от ложных обвинений и несправедливого приговора!
        Рядом стоял Пифагор. И мне вдруг стало мучительно стыдно за всё то, что я делал, красуясь перед людьми своим остроумием!
        Мой приятель, с которым мы насмешничали, не понял меня и — в недоумении от произошедшей во мне перемены — нас покинул.
        Я же — обнял Феорита как друга.
        Я познакомлю вас, если захочешь. Теперь его выступления намного превосходят мои — красноречием. Ему хотелось этим овладеть — и он сумел.
        А меня сейчас влечёт совсем иное: умение освоить… Впрочем, об этом мы после поговорим.
        А тогда Пифагор предложил нам обоим отправиться с ним.
        Он рассказал, что задумал создание духовной Школы, включающей общину единомышленников, — такую, где мудрость и красноречие служат Истине, где справедливость обладает силой, где доброта является во всём своём великолепии, где только зло и прочие пороки подлежат обличению и уничтожению. Ибо они есть величайшие глупость и безумие, которые могут быть свойственны людям.
        … И вот — мы уже пришли! Смотри: как тут красиво!
        … Место действительно было прекрасным! Открывался дивный вид на море, хотелось, словно птица, расправить крылья — и парить в просторе над всей этой природной красотой!
        … Леонардос показывал Ариадне будущую Школу. Он водил её по склону и вершине холма и при этом с восторгом обрисовывал в словах ещё не построенные здания, ещё не выложенные мраморными ступенями лестницы.
        Ариадна слушала, чуть улыбаясь. Пока лишь небольшая группа учеников трудилась в отдалении, сооружая бассейн: чтобы на пути горного ручейка образовалось удобное место для сбора пресной воды.
        — А что же вы сами копаетесь в земле, строя бассейн, сажая сад? Почему вы сами носите камни и расписываете стены? Вы ведь сами — вместо рабов — работаете здесь!
        — Нет же, Ариадна: каждый исполняет посильный для него труд! Ну а рабов — здесь нет и никогда не будет! Это было бы безнравственно, если бы один человек служил другому из принуждения, а не из желания помочь!
        Здесь — содружество великое тех душ, которые стремятся к чистоте и Свету!
        И труд любой земной — именно помогает им в этом!
        Да, есть среди нас и те, кто — волею судьбы — были в рабстве. Они были выкуплены Пифагором. Причём многие из них — намного умней, честней, красивее душами, чем те, кто мнят себя аристократами!
        — Ты намекаешь на меня?
        — О нет! Совсем не так! Прости!…
        … Вдруг навстречу вышел Пифагор.
        Ариадна от неожиданности не знала, что сказать и как себя вести…
        — Приветствую прекрасную душой и телом Ариадну! Я рад, что Леонардос так хорошо о наших замыслах поведал!
        … А дальше Ариадна уже не слышала: говорил ли Пифагор или молчал. Та волна Света, которую она ощутила во время выступления Пифагора, здесь — стала Океаном Божественного Света, Который обнял со всех сторон и наполнил тело внутри блаженством…
        Когда она вернулась к обычному восприятию мира, то Пифагора уже не было рядом.
        — Я ничего не помню, Леонардос! Был только Свет — везде: снаружи и внутри меня! Что это было?
        — Божественная часть в тебе готова проснуться! Ты — как душа — готова пробудиться и постигать реальность бытия. А в нём — мир предметов и людей и даже моря и горы есть лишь малая поверхностная часть Великого, Прекрасного и Цельного Творения.
        Мне проводить тебя домой?
        — Не надо, благодарю тебя! Я должна теперь осмыслить всё это — сама…

>>>